Рискованная операция в чреве матери

Пренатальная медицина пытается исправлять опасные для жизни пороки развития ребенка еще до его рождения.

Живот Килиана быстро поднимается и опускается – совсем без посторонней помощи. Для грудного ребенка это значительное усилие, его легкие и диафрагма еще слабы. Трубочка с раздвоенным концом идет в ноздри, по ней подается кислород в бронхи. Килиан лишь недавно научился дышать самостоятельно. Когда он находился в животе матери и уже вырос до 30 сантиметров, врачи, делавшие ультразвуковое исследование, обнаружили у него отверстие в диафрагме. Живот, кишка и часть печени проросли в грудную полость и сдавили легкие. После рождения легкие были бы слишком маленькими, чтобы осуществлять функцию дыхания, – для Килиана это был смертный приговор. Однако мальчик выжил. Его спасли три операции, две из которых были сделаны, когда он еще находился в чреве матери.

Фетальная хирургия развивается в Германии медленно, ее значение все еще подвергается сомнению. Имеет ли смысл делать детям операции на сердце или удалять тератомы позвоночного канала еще до рождения, ученые все еще спорят. Любое вмешательство создает угрозу выкидыша или преждевременных родов, кровотечений и инфекций. Однако именно маленьким пациентам, которые, скорее всего, умерли бы после рождения по причине врожденного уродства, Томас Коль из Бонна, занимающийся экспериментальной хирургией, хочет предложить альтернативу – пусть даже связанную с риском.

Килиан – желанный ребенок. Кристина Маурер, его мать, сделала все, чтобы он выжил. 35-летняя женщина со своей семьей живет в маленьком баварском городке. В апреле, после того, как у ее еще не рожденного сына была обнаружена так называемая диафрагмальная грыжа, порок развития, встречающийся примерно в одном случае из 2500, врачи направили ее в университет Мюнхена.

"Тут все завертелось", – говорит Кристина Маурер. Врачи проинформировали ее и ее мужа Георга о возможности оперировать больного ребенка в чреве матери. Пока что подобные операции делают только врачи Немецкого центра фетальной хирургии в Бонне. Там мать и ребенок впервые подверглись хирургическому вмешательству на 31-й неделе беременности: хирург Томас Коль ввел стальную трубочку через брюшную стенку, стенку матки и околоплодный пузырь, закрыв баллоном отверстие в диафрагме у еще не рожденного ребенка. "Это предотвращает отток легочной жидкости у плода, – объясняет Коль. – Под давлением скопившейся жидкости легкие расправляются и растут".

Уже почти два с половиной года хирург-пренатолог из университета Бонна практикует фетоскопическое вмешательство. В общей сложности он прооперировал 33 еще не родившихся младенца с различными заболеваниями, почти всегда угрожавшими их жизни.

Коль учился в Сан-Франциско у Майкла Харрисона, отца фетальной хирургии. Его метод открытых операций – он разрезает живот и матку пациенток, чтобы достичь плода, – согласно последним исследованиям, не помогает детям. Поэтому Коль, как и его бельгийский коллега Ян Депрест из Лейвена, делает своим пациенткам щадящие операции: "Маленький разрез меньше угрожает матери и ребенку, кровоснабжение плаценты сохраняется, и преждевременные роды происходят реже".

Профессор Курт Хехер, руководитель клиники акушерства и дородовой медицины в университете Гамбурга, тоже делает узкий разрез, через который достигает матки лазером вместе с оптикой и источником света. Он занимается, прежде всего, фетофетальным трансфузионным синдромом(ФФТС), встречающимся у однояйцовых близнецов. При этом синдроме у плодов общая плацента, их системы кровоснабжения связаны друг с другом, и кровь, если сосуды формируются неправильно, поступает от одного ребенка к другому. В подобном случае у одного плода оказывается слишком мало жидкости, а у другого слишком много. Почти все такие дети без операционного вмешательства умирают еще во время беременности.

Хехер применял свой метод уже в 400 случаях многоплодной беременности: врач облитерировал лишние сосуды лазером. В 8 из 10 беременностей, сопровождающихся ФФТС, выжил один ребенок, в 6 из 10 – оба. Аналогичные результаты были получены французскими учеными, опубликовавшими материалы своих исследований в июльском номере журнала "New England Journal of Medicine". "Раньше в случае ФФТС неоднократно частично откачивали околоплодные воды, – говорит Хехер. – Теперь мы боремся с причиной и достигаем гораздо лучших результатов".

Томас Коль еще не может похвастаться такой хорошей статистикой: боннский хирург пока прооперировал только четыре плода с диафрагмальной грыжей. То, что два из них выжили, дает ему надежду и стимул продолжать свою работу. Однако хирургическое вмешательство не является общепризнанным методом лечения, это пока эксперименты – об этом врач говорит также беременным и их мужьям.

"Диафрагмальную грыжу плода нужно диагностировать и лечить, разрабатывая при этом надежную методику, – считает Коль. – Сейчас 9 из 10 детей с такой большой грыжей, как в случае Килиана, без операции умирают. Благодаря нашему методу, как мы надеемся, мы спасем 60%".

Такой прогноз – это проблеск надежды для матерей вроде Кристины Маурер: "Несмотря на всю неуверенность и страх неудачи, я непременно хотела дать маленькому человечку шанс". Через три недели после первого удачного вмешательства Коль во время второй операции удалил баллон, чтобы после рождения дыхательные пути Килиана были свободны. Снова страх и снова облегчение в семье Мауреров – никаких осложнений.

Через две недели, 9 июня, Килиан появился в специализированной детской клинике университета Маннгейма на свет путем кесарева сечения. И сразу был подсоединен к искусственному легкому. А через 13 дней после рождения хирурги ушили диафрагмальную грыжу. Скоро Килиан смог дышать самостоятельно – и Кристина Маурер впервые взяла своего ребенка на руки: "Этот был грандиозный и неописуемый момент". Но выписку пришлось отложить, Килиан подхватил инфекцию и нуждался в кислороде. Дома его ждут отец Георг и четырехлетний брат Мариус. "Когда мы все вчетвером окажемся дома, я буду самым счастливым человеком", – говорит Кристина Маурер, сообщает www.inopressa.ru